ШТУЧКИ НИКОЛАЯ ГРИГОРЬЕВИЧА

Все знают, что Николай Григорьевич Лавров писал песни и стихи. А ещё он любил присочинить какую-нибудь смешную мелочь. Вот, например, что мы услышали на его вечере второго апреля:

"-Ой, подруга дорогая,

Щас мы вдарим по чайку!

-Ой, товарищ дорогой,

По чайку, так по чайку!"

И ещё ( чьей-то собаке ):

"Ты сукин сын, такой же, как и я;

И лишь в одном со мной не одинаков:

Вот я напьюсь сегодня, как свинья...

Ты - навсегда останешься собакой!"

Это давнишнее. А есть и не такие давние, хотя, конечно, тоже уже с историей. Например, когда мы репетировали "Фиесту " Хемингуэя и бесконечно пили воду разных цветов ( словно бы это не вода, а дорогие французские и испанские вина, абсенты, перно и всё такое ), Николай Григорьевич высказался так:

"Чем больше мы воды-то выпьем,

Тем больше нравимся мы ей".

Ну а как вам такая штучка:

"Когда был Гитлер маленький,

С кудрявым головом,

Он тоже бегал в валенках

По горке босиком."

А вот что мне прислал недавно Сергей Афанасьевич:

    "...Я в контексте своего выступления хотел рассказать историю, рассказанную мне Колей о нём самом и об Арсике.
    Арсик - шотландский овчар,- был всеобщим любимцем в семье Лавровых-Боровковых. Коля обожал его. И вот Коля рассказывает:
     каждый раз, когда я начинаю одеваться, Арсик думает, что я собираюсь
     идти с ним гулять, - иначе для чего,по его мнению, вообще я одеваюсь? - конечно, для
     прогулок с ним. Он начинает прыгать на меня, лаять, подтыкать меня носом,
     - одним словом, - мешает. Я ему говорю: Арсик, не мешай,
уйди, мы никуда не идём . Я иду на работу, понимаешь, НА РА-БО-ТУ, а ты мне
     мешаешь. И так продолжалось всегда, когда я собирался на работу.

         Прошло какое-то время. Лето. Дача. Солнце. Привезли навоз. И его надо было из сгруженной кучи перевезти на участок. Взял тачку или вёдра, лопату. Копаю эту кучу. Солнце жарит, пот ручьями течёт, мухи
     липнут... Подбегает Арсик, который начинает подтыкать носом, прыгать, - словом мешает. Я его отгоняю - Арсик, не мешай,
видишь, я ра-бо-та-ю. Арсик посмотрел внимательно на меня и отошёл.
И тут меня пронзило: СТЫДНО-ТО как! Он же теперь будет думать, что это и есть моя
     РАБОТА.
      Вот такую историю Колечка рассказал когда-то. Ну, вы, наверное, знали её."

А это сочинено в Париже, в излюбленном нашим театром отеле "Home Plazza", название которого по-русски звучит как "Ом ПлацА" (там, кстати, в каждом номере было кухонное помещение, кухня со всякими заграничными приспособлениями):

Дымилась кура в нашем гриле,

А вместе с ней горел закат...

Мы эту куру долго брили,

Чтоб не вернулася назад...

Её мы потихоньку съели

И не запомнили лица;

В парижском нашем том отеле,

Что под названьем "Ом Плаца",

В парижском нашем том отеле,

Что под названьем "Ом Плаца"...

Продолжение, я надеюсь, следует.